CultToday.ru

Культура в жизни

• Новое
• Популярное
• Карта сайта
• Контакты
• Главная

Эволюция эпического мировоззрения

История и старина мировосприятие / Соотношение контекста и метатекста социальной нормы / Значение типичности социальной практики в эпосе / Эволюция эпического мировоззрения

Страница 3

Живет у его Жона да с Микитушкой Добрыницём

Вариант:

У большого-то живёт жона с Добрынюшкой,

У меньшого брата жона живёт с Переметушкой; —

Ишше все трои ходим мы в одни гости.

По всей видимости, понятие «куртуазная любовь» было воспринято по-разному мужской и женской половинами социума Древней Руси. Начало ее распространения, скорее всего, можно связать с возрастанием социальной роли Богатырей в образе Гусляров — Ставра, Садко, Псевдо-Добрыни. Каждый из этих образов связан с путешествиями и возвращением героя из странствий к жене. Вполне возможно, что данный образ богатыря появился под косвенным влиянием деятельности трубадуров, как отзвук русского восприятия европейской лирики.

Для мужской части древнерусского общества новое веяние стало логичным следствием существовавших дружинных обычаев, органично вошло в их контекст и понималось своеобразно, в основном, в качестве нового варианта богатырского спора:

Подите-тко ноцесь во седьмом цасу,

Зажмайте-тко да снегу белого,

Киньте-тко вы ей в окошецько…

…Выйдет Олёна на крылецюшко

В одной тоненькой рубашецьке, без пояса…

Специфика заключается в том, что в данном случае тема «запретной», «недосягаемой» любви мужчины к женщине и лирический ритуал ухаживаний за предметом обожания не привлекает внимания сказителя, поскольку это считается не характерным для образа богатыря в целом. Стереотип общества в отношении «богатырского» поведения изначально предполагает нарушение любых запретов для достижения поставленной цели. Напротив, стереотип «жертвенной любви», заботы об избраннике, стал основой женского поведения и одновременно темы «недосягаемой», «запретной» любви женщины к мужчине (вне брака).

Для женщины такая «ЛЮБОВЬ» действительно является трагической. Ее наказание — продажа или казнь на торгу, месть мужа, оскорбленного по причине неминуемых насмешек в случае огласки, — ничто в сравнении с целью, которой первоначально, по всей видимости, было замужество за наиболее престижным женихом.

Контраст социального восприятия в сравнении двух изображений былинной княгини Опраксии очевиден. В одном случае она получает однозначно негативную оценку.

В другом случае — поведение княгини не выходит за рамки социальной нормы:

Да смотрячись на красоту Чурилову,

Да старицы по кельям онати они дерут,

А молодые молодицы в голенища…,

Красные девки отселья дерут…

Оно вызывает лишь неодобрение:

Да прекрасная княгиня та Апраксия

Да еще говорила таково слово…

…Да премладому Чурилу сыну Плёнковичу…

…Да бытии ему во постельниках,…

…Да видит Владимир, что беда пришла,

Да говорил Чурилу таково слово:

Да премладый Чурила ты сын Пленкович!

Да больше в дом ты мне не надобно.

Да хоша в Киеве живи, да хоть домой поди.

Нетрудно видеть, что в эпических сюжетах налицо изображение не просто разных точек зрения на сюжет («правильных» или «неправильных», «идеальных» или «испорченных»), но разных вариантов социальной нормы в целом, которые не могут быть совмещены в одной социальной практике.

Таким образом, «порча» эпических сюжетов не является намеренным действием. «Испорченные» сюжеты, по всей видимости, со временем отделяются от своих «протографов» и существуют как отдельные новые произведения, отражающие эпическую действительность более позднего периода. В этом качестве они уже не вызывают в обществе отторжения, поскольку соответствуют отображаемой в них социальной практике. Исходя из этого, можно вести речь о существовании в рамках эпоса той же традиции создавать «свое» произведение «из кусочков чужих», что и во всей древнерусской культуре в целом (не только письменной).