CultToday.ru

Культура в жизни

• Новое
• Популярное
• Карта сайта
• Контакты
• Главная

Политические игры с русской наукой

Культура в книгах / Наука под гнетом российской истории / Идеологические «особости» советской науки / Политические игры с русской наукой

Страница 9

Иными словами, Академию сразу взяли в жесткий прессинг: от нее потребовали развития наук социально – экономического цикла, что означало навязывание русским ученым проработку проблем марксистской экономики и всего того, что большевики разумели под “народным хозяйством страны”.

Совершенно очевидно, что они сразу же возжелали подключить Академию наук к проработке своих “народно – хозяйственных планов”, понимая что в этом случае они получат по крайней мере нечто похожее на реальность.

Подобная перспектива Академию наук не обрадовала. Она была не готова принять подобные предложения и потому, что ученые их не разделяли принципиально, и потому еще, что они искренне не понимали, что за ними стоит конкретного, какая научная проблематика, ибо чисто политическая «рабоче-крестьянская» риторика их не интересовала.

А.П. Карпинский ответ Луначарскому подготовил 11 марта. Сознавая, кому он адресует свое послание, президент старается быть предельно осторожным: “То глубоко ложное понимание труда квалифицированного, как труда привилегированного, антидемократического, легло тяжелой гранью между массами и работниками мысли и науки. Настоятельным и неотложным является поэтому для всех, кто уже сознал пагубность этого отношения к научным работникам, бороться с ним и создать для русской науки более нормальные условия существования”.

Президент четко расставляет все точки над i. Он дает понять наркому, что Академия наук работала, работает и будет работать, ибо наука никакую власть не обслуживает, но он хотел бы знать вполне определенно – чего так настойчиво добиваются от русских ученых большевики? Чего они хотят? Да, Академия согласна взять на себя решение отдельных проблем, но только научных и тех из них, на какие у нее хватит своих сил .

«Переговоры» эти, надо полагать, Ленина не удовлетворили. В апреле 1918 г. он в явном раздражении пишет свой «Набросок плана научно – технических работ», в нем он возлагает на Академию наук составление “плана реорганизации промышленности и экономического подъема России”. Чем занималась и чем должна заниматься Российская Академия наук «вождь мирового пролетариата» представлял смутно . Этот документ А.П. Карпинский, к счастью, прочел только в марте 1924 года, когда он был впервые опубликован.

… То, что ученые – мозг нации, elita страны, как любил писать В.И. Вернадский, они смогли в полной мере прочувствовать чуть ли не с первых дней после прихода большевиков к власти. Деятели науки стали одной из самых гонимых социально – профессиональных групп населения . Им сразу дали понять, что жизнь человека в новой России – кто бы он ни был – практически ничего не стоит. Академиков, правда, «к стенке» еще не ставили, зато арестовывали частенько. В застенках ЧК побывали В.И. Вернадский и С.Ф.Ольденбург. Профессоров же, не говоря о рядовых научных сотрудниках, арестовывали, брали в заложники и расстреливали без счета .

“Бессудные расстрелы”, а затем и расстрелы по скоропалительным приговорам ЧК стали буднями гражданской войны. “Ради всего святого – прекратите бессудные расстрелы”, – буквально возопил в одном из писем к Х.Г. Раковскому В.Г. Короленко . Напрасно. Террор стал политической линией победившей революции и не Раковскому было ее менять.

Вот лишь несколько примеров “морального террора”, обрушившегося на людей науки сразу по пришествии большевиков к власти.

… Профессору Л.С. Бергу предложили в семидневный срок освободить его квартиру в Москве, предоставив его семье три комнаты в меблированных номерах «Орел» . Насильно выселили из квартиры профессора геологии Я.С. Эдельштейна, причем сделали это в его отсутствие, когда он был в экспеди- ции . В 1921 г. в Петроград вернулась А.И. Менделеева, вдова великого русского ученого – химика и нашла свою квартиру разграбленной и заселенной посторонними .

Академии наук издавна принадлежал старинный дом на углу 7-й линии и набережной Невы. В марте 1919 года в этот дом наведалась комиссия на предмет «уплотнения» академических квартир. Комиссия заявила даже, что “комендатуре предоставляется право распределения «излишнего» имущества квартирантов (!?- С.Р.) между вновь вселяемыми” . Причем из квартиры академика А.А. Маркова хотели выселить его родную сестру с тремя детьми.